Спортсмен-экстремал из Молдовы первым в мире пробежал ультрамарафон в минус 60°С. Дмитрий Волошин преодолел 50 км на полюсе холода Оймяконе за шесть часов. Экстремал получил легкие обморожение лица и тела. После финиша у спортсмена два часа были проблемы со зрением. Главные сложности забега – экстремальный холод и нехватка кислорода. Во
Во время ультрамарафона Дмитрий дышал через согревающую маску. Экстремально низких температур спортсмен ждал несколько дней. Столбик термометра во время забега опускался до минус 67°С.
За проявленную силу духа якутские охотники вручили спортсмену коготь медведя. К забегу Дмитрий Волошин готовился больше года и использовал криокамеру. Забег на полюсе холода – часть благотворительного проекта помощи детям с ДЦП. Сейчас ультрамарафонец собирает деньги на лечение маленькой девочки Евы.
—Как пробежать 50 км на полюсе холода в минус 60° и не умереть? Спросим у человека, который сделал это первым. Спортсмен-экстремал из Молдовы Дмитрий Волошин. Дмитрий, здравствуйте.
—Привет.
—Во-первых, спасибо, что после забега в Якутске нашли силы и время прийти к нам в студию здесь, в Москве. Как самочувствие? Я знаю, что после финиша были проблемы со зрением, и не только. Следы обморожений на лице видны невооруженным глазом сразу же.
—Это мелочи. Насчет хрусталика, из-за долгого воздействия низких температур было помутнение хрусталика, но за 2-3 часа все прошло. Вижу, как сквозь якутский алмаз.
— Быстро отошло. Забег в экстремальный холод. Во время забега отморозили все подряд. Чем отогревались?
— Отогревались в баньке в Оймяконе в бане, где мы жили.
— Это уже после финиша?
—Да.
—А во время?
— Я планировал пробежать 50 км без остановки. Я не хотел заходить в машину, греться, спать, кушать.
—Забег – это забег?
—Да. Ты вышел и мучайся, сколько ты сможешь. Отогреваться я мог только теплым чаем, который мне давали. Я его пил и таким образом отогревался. Но не помогает. На такой температуре холод просачивается везде и всюду, и в конце сковывает и суставы, и мозг, и ты разговариваешь, как такое замороженный Android – медленно думаешь и медленно говоришь.
—Не хватает кислорода? Из-за чего это?
—Я назвал это «Три гиппопотама»: гипоксия, гипотермия и гипогликемия. Гликемия – отсутствие энергии, гипоксия – отсутствие кислорода и гипотермия – это переохлаждение.
—Перед поездкой в Якутию был разговор по поводу специального снаряжения, потому что без этого снаряжения преодолеть дистанцию не просто невозможно, даже выход на дистанцию – это верная смерть через какое-то время. Судя по тому, что холод просачивался везде, то в минус 60, а местами даже в минус 67, если верить термометру в автомобиле…
—Это ощущаемая температура. Когда ветер дует, становится холоднее.
—Экипировка местами не справилась?
—Какая задача у экипировки? Отводит влагу от организма. Как только ты потеешь и становишься мокрым, холод мгновенно проникает через воду. Нужно оставаться сухим. Для этого есть специальное термобелье, специальные мембранные куртки, которые отводят тепло. Они не теплые, но сухие. Это очень важно. Как только ты намокаешь – я одел слишком теплые перчатки, руки намокли, и я потом их вырывал вместе с инеем, который оказался внутри.
—Все примерзло?
—Да. Этого делать ни в коем случае нельзя. Главное – маска на лицо, прибор, который позволяет не умереть, потому что, пробежав 10-15 км при такой температуре, можно просто остаться там, на этой дороге, в луже крови.
—Там легкие вымораживаются, и все.
—Но маски, слава Богу, немножко нагревали воздух, создавали микроклимат, воздух был не очень холодный. Единственное, они замерзали очень быстро. Я планировал их менять в час. По итогу менял раз в полчаса, потому то замерзали, и у меня воздух выходил отсюда, как у дракона.
—Сколько всего было масок?
— У меня было четыре фильтра, мне ребята периодически каждые полчаса давали новые. Я одевал и бежал.
—Остальные ехали в машине, отогревались и высушивались?
—Да, сушили остальные.
— Чтобы через них можно было дышать. Сейчас я хочу показать зрителям видео, которое мало, кто видел. Снято оно, судя по разговору, за 5 км до финиша. Можно себе представить, какое напряжение было в тот момент, поэтому некоторые слова будут скрыты.
—Еще 5 км. Тяжелые эти 5 км последние. Давай, замерзаю.
—Маску закрыли, убрали.
—Еще немножко, еще чуть-чуть.
—Водички давай.
—Дима, ты не очень хорошо выглядишь.
—Что не удивительно. Было бы странно, если я бы хорошо выглядел.
—Я завернул, чтобы она теплая была.
—Спасибо, добрые люди. как я вас люблю! Потерпите еще немножко.
—Закрепил.
—Нормально.
—В бутылочке, которая там была, это тот самый чай, без каких-либо добавок?
— Это просто теплый, очень сладкий чай.
—Сладкий – это плюс ко всему еще и энергия.
—Да, чтобы не было гипогликемий. Но все равно накрывает. На холоде организм высасывает всю энергию. Он пытается спастись, сохраниться.
— Естественно.
—Что ты ни ешь, все не хватает.
— Что ели во время марафона?
— Ел спортивные гели.
—Специальное питание?
—Это питание для бегунов, которое кушают люди на марафонах. Просто сладкая жижа, которая быстро дает энергию в кровь. Но я вообще терпеть не могу гели, потому что это синтетика. Но в это раз это было нечто. Я ждал, когда мне дадут этот гель. Он теплый, сладкий, и организм меня благодарил за это. Я смотрел, сколько осталось километров до следующей кормежки. Это было очень важно.
—Кто сопровождал? В чем заключалась помощь? Кое-что мы уже озвучили, что меняли и высушивали фильтры, везли еду, питье. Еще какая-то помощь была?
—Со мной были два друга – Андрей и Александр. Андрей решал вопросы по питанию и по экипировке, если мне нужно поменять мокрые варежки или маску мне дать. Александр снимал, он оператор.
Сзади ехала машина, которая регистрировала рекорд. На лобовом стекле стояла камера, и она снимала забег от А до Я, все 6 часов ехала сзади. Единственный раз она остановилась, это перед финишем. Когда я увидел финиш, что ребята стоят на отметке, мне нужно было достать флаг, чтобы взять его в руки, я постоял полторы минуты и не мог сообразить, как мне флаг взять в руки. У меня перчатки падали, я их поднимал. Ребята выскочили из машины, подбежали, сказали: «Все, иди давай, 100 м уже осталось».
—Я хочу еще раз вернуться к нашему разговору, который был до поездки на Оймякон. Там был разговор про маску, не только дыхательную защиту, а маску для защиты лица.
— Для глаз.
—Но ее не было, насколько я видел. Почему?
—Перед основным забегом я делал несколько тренировок. Получалось таким образом, что эта маска для рта выдавала теплый воздух наверх. Покрывается инеем, бежать невозможно. Возможно, я не продумал этот вопрос изначально, и стоило подобрать какие-то специальные модели, чтобы бежать комфортнее.
—Может быть, есть те, у которых воздух отводится не вверх, а в сторону?
—У меня была такая экипировка. Либо бежать так, либо никак. У меня не было другого выбора, поэтому бежал так.
—Изначально планировалось пробежать классический марафон 42,195. В итоге забег на 50 км. Почему?
—Было три плана. У нас был первый план пробежать из одного города в другой – это 38 километров. Второй план – классическая марафонская дистанция 42,2. Самый оптимистичный план – это 50 км. Хотя про эти плана знают только ребята. У меня был четвертый сверх реалистичный, который я на 25-м километре зарубил – пробежать 60. Потом я н понял, что 60 я не пробегу.
—Это уж совсем фантастика.
—На 40-м, когда я сообщил ребятам, что я смогу пробежать 50, они начали меня отговаривать, говорили: «Ты очень плохо выглядишь. Тебе не надо дальше бежать». Я говорю, как пьяный: «Все нормально. Все будет хорошо». Пробежал.
—Был ли на дистанции такой момент, что голос внутри: «Зачем я это делаю? Зачем я это влез? Может, остановиться, бросить это все?».
—Не могу похвастаться, такого момента не было. Я уже старый волк, у меня было много гонок. Я знаю свой организм и знаю, как общаться с мозгом, потому что человеческий мозг очень хитрый.
— Вопрос старому волку, опытному марафонцу. Что помогает держаться до конца?
—Я пел песню. Часто, когда мне тяжело, я пою песню про безымянную высоту. Знаете?
—Старая советская песня.
—Нас оставалось только двое из восемнадцати ребят. Я таким образом отвлекаюсь. Когда мне мозг говорит: «Давай сядем в машину и доедем. Давай 42 пробежим, а не 50», я начинаю петь песню. Мне приходят сильные образы людей. Я понимаю, что мой забег – это ерунда по сравнению с тем, что пережили они. Мне становится легче, я отвлекаюсь и понимаю, что я смогу.
—К самому началу, к выбору места забега. Почему именно на полюсе холода? Откуда такое желание?
—Мне нравятся холодные забеги и заплывы. Я плавал в Северном Ледовитом океане, проходил гонку Tough Guy, самую тяжелую.
—Да, это известная гонка.
—Байкал перебегал.
—По льду?
— Да. Ездил на Северный полюс, где участвовал в соревнованиях. Почему Оймякон? Бог с ним, есть он и есть. Представьте что вы пришли на день рождения, вы ребенок, вам 5 лет, и стоит куча тортов. Вам говорят: «Тот самый вкусный». Конечно, ты побежишь к нему, засунешь в него лицо и будешь есть. Почему? Потому что он самый вкусный. Так же и Оймякон. Он самый холодный и самый интересный.
— Самое-самое?
—Да.
Этот марафон даже можно назвать ультрамарафон, это самый тяжелое испытание в жизни. Теперь оно пройдено, и пройдено достойно. Уже с точки зрения сегодняшнего дня, когда все позади, это было в большей степени испытание физических способностей, испытание организма или испытание силы духа?
—Однозначно это имеет очень косвенное отношение к организму, к телу, к мышцам. Это характер. Меня тренер предупредил: «Дима, это можно сделать, если имеешь стальные колокольчики». Если нет, то никакие тренировки не помогут. Но он меня знает, поэтому готовил меня. Это однозначно.
Я думаю, что пробежать эту дистанцию смогут многие. В России есть куча бегунов. Здесь не нужны характеристики. Здесь нужен просто характер и желание. Думаю, это произойдет в следующем году.
—Будут люди, которые повторят?
—Абсолютно.
—Спасибо большое. Дальнейших успехов! Дмитрий Волошин – человек, установивший рекорд на полюсе холода. Мнение о том, как ставить самые невероятные цели и как их достигать.
